Завершаем серию статей об актуальных стратегиях инвестиций в предметы искусства

•  
  Иллюстрация создана ИИ-моделью DALL-E 3 по запросу ARTinvestment.RU

Начало здесь.
Продолжение здесь.

Третью статью нашей серии, призванную завершить путешествие по старым и новым стратегиям инвестиций в искусство, мы начнем с того, о чем не рассказали в первых двух публикациях. Этот фрагмент сложно вписать в отдельный структурированный раздел — он скорее из разряда любопытных наблюдений, которыми хочется поделиться в повествовательной форме.

В 2015 году вышла книга «Искусство как объект инвестиций?» Мелани Герлис, редактора раздела арт-рынка британского издания The Art Newspaper. Любопытен один факт, предшествовавший ее публикации. Изначально, еще до начала работы над текстом, Мелани планировала назвать книгу утвердительно: «Искусство как объект инвестиций!» Но уже после завершения рукописи и глубокого анализа темы в конце заголовка появился вопросительный знак. В чем же причина такого изменения позиции? Если внимательно прочитать книгу, становится ясно: цифры и выводы в книге многим могут показаться заниженными относительно привычных ожиданий. Ведь когда звучат заголовки вроде «Пикассо продан за $50, $80 или $100 млн» — эти суммы действительно впечатляют. Но рядовой читатель редко задумывается, что именно за ними стоит.

Так, мы не знаем, сколько изначально заплатил владелец, включая комиссии аукционного дома. Не учитываем стоимость хранения, страхования, логистики или реставрации. А ведь все эти расходы постепенно накапливаются и камнем виснут на кошельке владельца. В результате оказывается, что громкая сумма перепродажи нередко приносит владельцу либо весьма скромную прибыль, либо вовсе оставляет его с убытками.

И здесь мы подходим, пожалуй, к важнейшему аспекту инвестиций в искусство — тому, что отличает художественные ценности от любых других активов. Речь о социальном капитале. Главная особенность арт-инвестирования и одновременно его ключевое достоинство состоит в том, что качественное искусство способно приносить своему владельцу не только материальную выгоду, но и особый, нематериальный доход. Речь о так называемых «социальных инвестициях». Обладатель произведения искусства или коллекции получает доступ к специфическому кругу общения — к среде богатых, а нередко и сверхбогатых людей. Владение значимым произведением становится своего рода пропуском в закрытый клуб, где предметы искусства играют роль не только актива, но и социального маркера. Сегодня социальный капитал зачастую ценится выше капитала финансового. Потому что именно он может открыть доступ к деньгам совершенно иного уровня, а самого владельца — перевести в разряд персон, на мелкие огрехи которых (до определенного уровня, разумеется) законодательство закрывает глаза.

С началом бурного роста рынка современного искусства в 2004–2008 годах вложения в художественные ценности часто называли «эмоциональными инвестициями». Причем использовали этот термин исключительно продавцы: одни — не желая разбираться в финансовых рисках, издержках на управление, волатильности, доходности или вычислении среднегодового темпа роста стоимости произведений искусства; другие — не считая нужным тратить время на посвящение в финансовую грамоту коллекционеров. В результате в головах последних за десятилетия сложилась четкая формула: затраты на искусство, суть, результат необъяснимого влечения, а не математического расчета. А галеристы и аукционные дома, чьи «инвестиционные» советы не обернулись прибылью для владельцев искусства, получили индульгенцию: дескать, виноваты не они сами — а некие абстрактные эмоции.

Да, эмоции — искреннее желание обладать предметом искусства, личная связь с ним — по-прежнему лежат в основе примерно 60 % покупок. Но при этом мы подчеркиваем: основной доход от вложений в искусство — это доход социальный.

Но вернемся к нашему материалу.

VII. Искусственный интеллект как новый инструмент арт-инвестора

Пожалуй, самые масштабные изменения в арт-инвестициях последних лет были вызваны началом использования искусственного интеллекта (ИИ) в качестве полноценного аналитического инструмента. Ранее оценка произведений искусства опиралась на субъективные мнения экспертов, аукционные прецеденты и «чувство рынка». Сегодня же в арсенале инвестора появляются модели, способные обрабатывать тысячи данных — от выставочной истории до карьерной динамики художника.

ИИ-системы уже сегодня способны:

• оценивать вероятность роста цен на работы конкретного художника на основе карьеры, институциональных упоминаний, галерейных связей;

• прогнозировать ликвидность работ по стилистике, размеру, периоду создания;

• выявлять закономерности роста стоимости внутри карьерной траектории;

• анализировать авторскую манеру, особенности и стиль живописи для автоматической атрибуции и оценки.

В новом контексте оценка произведения — это не просто определение цены. Это многофакторная модель, в которой участвуют:

• данные о художнике и его карьерной траектории;

• данные о поведении коллекционеров и рынков;

• данные о самой работе (размер, техника, тематика, стилистика, творческий период автора и пр.);

• институциональные и культурные маркеры (например, участие в биеннале, галерейная история);

• и (все чаще) — собственная оценка нейросетей и аналитических платформ, которую грамотный инвестор обязан самостоятельно перепроверить!

Под влиянием новых возможностей, предоставленных искусственным интеллектом, меняется и сама фигура арт-инвестора: его поведение становится более рациональным и системным, он учится работать с портфелем, а не с единичной покупкой, привыкает тестировать гипотезы, как в работе с венчурным капиталом или на фондовом рынке. Другими словами, ИИ не способен принять за эксперта решение — но позволяет инвестору сократить зону риска, выявить недооцененные сегменты искусства и структурировать поведение актива (его перспективную стоимость, ликвидность и пр.) в период владения.

Более подробно о том, как ИИ меняет методы оценки предметов искусства, вы можете прочесть в материалах «ChatGPT, сколько стоит моя картина?», Часть 1 и Часть 2 (2025).

VI. От арт-фондов к токенам: как меняется формат владения искусством

За последнее десятилетие финансовые механизмы, посредством которых инвесторы заходят на арт-рынок, претерпели не меньшую трансформацию, чем сам объект инвестиций: наряду с инвестициями в предметы искусства инвесторы все чаще вкладывают деньги в платформы по торговле предметами искусства, в карьеры художников (подобно инвестициям в карьеры музыкантов или блогеров). От классических арт-фондов, следовавших моделям хедж-фондов, рынок все чаще посматривает в сторону децентрализованных форматов, включая долевое владение, токенизацию и платформенные модели.

Первые попытки создать институциональный вход на рынок искусства были предприняты в начале 2000-х. Следуя логике финансовых рынков, их результатом стали арт-фонды. Они обещали диверсификацию активов, профессиональное управление и минимизацию рисков за счет портфельного подхода (то есть распределение рисков между работами разных авторов, направлений искусства и времени его создания). Однако уже к 2010-м годам стало ясно, что модель имеет ряд ограничений:

• оставляет ликвидность искусства в портфеле на том же низком уровне, что и без арт-фондов;

• ничуть не упрощает оценку активов (еще один «привет» от классического арт-рынка);

• предполагает высокий порог входа;

• дополнительно провоцирует конфликты интересов внутри управляющей структуры.

Тем не менее арт-фонды сыграли важную роль: они проложили путь институционализации инвестиций в искусство.

В 2020-е годы арт-фонды уступили место более гибким и технологичным моделям, среди которых ключевую роль заняли:

• платформы долевого владения, позволяющие приобрести долю в произведении;

• токенизация произведений — выпуск NFT или иных цифровых деривативов, подтверждающих права на объект;

• DAO (буквально — децентрализованные автономные организации; в отношении искусства — долевые фонды, где управляющие решения, правила владения, продажи и голосования регулируются смарт-контрактами).

Эти модели изменили саму философию инвестиций: теперь можно участвовать в рынке с минимальным чеком, распоряжаться своей долей на вторичном рынке, а в будущем — даже получать доход от воспроизведений, выставок или лицензионных сделок.

Несмотря на привлекательность, новые модели требуют:

• точного юридического оформления (особенно в юрисдикциях, где NFT не является имуществом и при его покупке право собственности на приобретенный актив не возникает; в России, напомним цифровые финансовые активы законодательно регулируются с 1 января 2021 года);

• регулирования механизмов проверки законности получения вкладываемых средств и личности вкладчика;

• развития инфраструктуры вторичного рынка.

Тем не менее направление развития арт-инвестиций очевидно: доступность, ликвидность и технологическая гибкость — это и есть будущее владения искусством как активом.

Более подробно о долевом владении предметами искусства вы можете прочесть в материалах «Просто о сложном: арт-фонды» (2021) и «Мнение. Токенизация искусства: будущее арт-инвестиций» (2024).

VII. Креативные индустрии и ESG: новая мотивация инвесторов?

Если в прошлом искусство рассматривалось преимущественно как материальный актив с финансовым потенциалом, то сегодня все больше корпоративных инвесторов (банков, корпораций и даже правительств отдельных стран) обращают внимание на его социальное и культурное значение. Этот сдвиг объясняется распространением принципов ESG (с англ. Environmental, Social, Governance — экологического, социального и корпоративного управления) в секторе креативных индустрий.

Согласно отчету Deloitte Private Art & Finance 2023, искусство входит в число наиболее перспективных секторов экономики, где возможно объединение инвестиций, инноваций и общественной пользы. Подобные объединения интересов мы видим на примерах как крупных компаний (апелляция банка UBS к искусству ради удержания вкладчиков-коллекционеров), так и целых стран (желание ОАЭ представить мультикультурность эмиратов через филиалы крупнейших мировых музеев).

Вы спросите: что нам Запад, когда мы живем в российских реалиях. Дело в том, что термин ESG уже просочился в наше информационное и инвестиционное поля и все чаще звучит в выступлениях топ-менеджмента крупных отечественных компаний — например, Сбербанка и «Яндекса». А стало быть, довольно скоро станут всплывать в приложениях (и предложениях) данных корпораций на экранах наших смартфонов.

Приведем конкретный пример последних недель: в середине июня 2025 на платформе ГЭС-2 состоялась презентация инвесторам проектов в сфере пересечения культуры и технологий, организованная фондом мецената Дмитрия Аксенова (владельца ярмарки viennacontemporary). Бизнесмен, в последние пять лет прочесавший Европу в поисках местных стартапов от искусства, повернулся в сторону российских предпринимателей и идей — и это положительный знак (верим, что не из-за гораздо меньшей защищенности тех самых идей в пределах РФ). Кроме того, одним из принятых общественным жюри стартапов стал проект инвестиционно-аналитической базы данных российского искусства «Рейтинг» (надеемся, название — рабочее), основанной галеристом Алиной Крюковой и маркетологом Марией Савельевой. Учитывая огромное количество критики в адрес «Рейтинга» из лагеря художников и кураторов и одновременно — несколько запросов со стороны крупных компаний, пожелавших сделать некоммерческий продукт частью своего публичного имиджа, речь идет именно о ESG.

Более подробно о новом увлечении европейских арт-инвесторов вы можете прочесть в материале «Итоги Deloitte Private Art & Finance 2024» (2024).

VIII. Итоги и перспективы: куда дальше движется арт-инвестирование?

Осмысление характеристик произведения искусства как актива в 2020–2025 годах стало не просто адаптацией к новым экономическим условиям — скорее переходом к новой парадигме владения, анализа и мотивации. Арт-инвестирование перестало быть занятием для членов некоего «закрытого клуба» и все больше напоминает венчурную модель вложений в технические инновации: с аналитикой, рисками, стратегиями роста и социальной миссией. Сегодняшний инвестор:

• мыслит не объектами, а портфелями;

• оценивает не просто эстетику, а карьерный потенциал;

• хочет не только знать цену, но и понимать логику ценообразования;

• создает коллекцию как самостоятельный объект, со своей идеей, логикой, и эстетикой , не упуская из виду ее доходность.

Выделим три характеристики инвестиций в искусство, актуальные уже сегодня и имеющие перспективу на ближайшее будущее:

1. Рост значимости «больших данных» и ИИ

Оценка состоятельности объектов и их инвестиционного потенциала посредством ИИ и «больших данных» постепенно вытеснит собой все иные методы оценки. Мы увидим рост числа платформ подобных Limna от ArtFacts, обладающих богатыми информационными базами и обширными встроенными программными возможностями анализа этих данных.

2. Развитие инфраструктуры долевого владения

Появятся полноценные вторичные рынки для арт-долей, токенов и цифровых активов. Владение станет более гибким, а участие в деятельности арт-рынка — более массовым.

3. Ориентация на общественную пользу

ESG, креативные индустрии и культурное развитие стран и целых регионов станут точками входа для новых форм финансирования: от креативных фондов до образовательных и музейных проектов.

Другими словами, инвестиции в искусство сегодня — это уже не просто попытка обогнать инфляцию или украсить стены с высокой вероятностью прибыли. Это участие в формировании культурной, технологической и ценностной реальности, где у каждого инвестора — от институции до частного коллекционера — есть шанс не просто вложить средства, но и повлиять на будущее.

На этом мы завершаем обзор основных стратегий арт-инвестирования в рамках данного материала. Его главная цель — обобщить все то, что было написано коллективом авторов нашего ресурса за последние годы, и дать возможность нашим читателям в любой момент обращаться к этим материалам как к практическим подсказкам. Мы хотели не только систематизировать накопленный опыт, но и помочь избежать тех ошибок, которые подстерегают владельцев предметов искусства — особенно тех, у кого к эмоциям при виде потенциальной покупки все чаще добавляется рациональное желание раскрыть ее финансовый потенциал.

А дальше все в ваших руках. Выбирайте стратегию, которая подходит именно вам. Проводите собственные расчеты — самостоятельно или с привлечением профессионалов. Делайте первые покупки или продолжайте формировать свою коллекцию, не забывая регулярно следить за ее капитализацией.

Один из основных постулатов этого материала — и, пожалуй, всей науки об инвестициях в искусство — в том, что залог грамотного арт-инвестирования заключается не только в знании терминов, законов и правил, но прежде всего в выборе качественного предмета искусства с безупречной историей и высокой художественной ценностью.

Где такие предметы искать, вы знаете — на AI Аукционе. За других поручиться не можем, потому что привыкли отвечать только за собственные слова и поступки. Выбор, как в любой инвестиционной практике — за вами.

Зина Фандéлина